ХУДОЖНИКИ И СОВЕТСКАЯ КУЛЬТУРА
Мы переживаем сейчас интересный момент в истории Октябрьской революции.
Мы подошли вплотную к проблеме культурной революции.
Последняя сессия ЦИК СССР, Московская губпартконференция и XV партийный съезд открыли путь художникам, выразителям культуры.
Путь расчищен. Как же идти? С каким багажем выступать в путь культуры для рабочих и крестьян?
Наш советский художник должен помогать развитию дела революции. Наш художник должен быть культурным, а культурный гражданин у нас тот, кто способствует или материальному, или духовно-умственному благосостоянию страны. Сейчас в Москве собрался огромный педологический съезд, в 1500 делегатов. Перед страной съезд поставил вопрос: как лучше воспитать нового человека.
Мы, художники, тоже должны ответить на этот вопрос.
Мы, художники, обязаны помочь воспитать нового человека красивого, сильного мужественного борца за счастье трудящихся.
Советский художник должен крепко задуматься о том, „что он делает, для кого он делает, и на что его картины пригодятся".
Последнее двадцатипятилетие царизма в России и последнее двадцатипятилетие в Европе характеризуются безыдейностью, падением содержания в искусстве. У художников остался только глаз, а мышление как будто атрофировалось.
Что это означает политически? Художник не думает, а видит, а когда художник только видит и не думает, то это очень приятно царям и буржуазии.
Страдания трудящихся, эксплуатация человека человеком, бессмысленность войн, вырождение от непосильного труда, преступная роскошь царей и буржуазии,—этого „глазной" художник не видит.
„Глазной" художник видит только то, что поставят перед его глазами, а цари и буржуазия ставят такие предметы, которые или помогают их правительствам, или, хотя бы, не мешают.
Поэтому „искусство для искусства" искание только красочных сочетаний, мистика, фантастика, чудачества и всякая нелепица поощряются царскими и буржуазными правительствами. Создается ловкими людьми даже теория, которая доказывает, что идейность, гражданско-революционная тематика это просто признак бездарности художника.
Нам советским художникам, надо иметь не только прекрасный зоркий глаз, но и способность думать. Нам надо и видеть, и думать, ибо мы— художники Октябрьской революции, совершенной в интересах всего человечества. Мы живем в стране величайших дел и идей. Мы должны все увидеть, все прочувствовать, все понять и показать всем трудящимся, - вот когда только мы будем настоящими работниками советской культуры.
Наши выставки устраиваются только в центрах: в Москве, в Ленинграде, Харькове, Тифлисе и еще кое - где.
Стомиллионная громада рабочих и крестьян культурой изобразительного искусства не затронута.
Какая прекрасная, какая увлекательная перспектива вскопать эту целину достойными эпохи картинами.
Не пора ли наладить передвижные выставки для деревни и далеких республик?
Глубоко прав тов. Пашуканис в „Заметке о культуре и политике”: “Беда, сейчас, вовсе не в том, что различные виды культурного творчества расцениваются утилитарно, а в том, что их громадное и именно утилитарное значение недостаточно еще оценено, что этот богатый и могучий арсенал средств социального воздействия не использован в полной мере, что почти отсутствует систематическая работа над воспитанием нового человека и нового
человечества с помощью этих наиболее тонких методов культурного воздействия".
Надо удивляться той косности, какую встречает истинно-культурная выставочно-издательская деятельность АХРР'а, так искусно замалчиваемая нашими искусствоведами.
Нельзя обойти молчанием выставку рисунка Третьяковской галереи за 10 лет Октябрьской революции, где нет ни одного рисунка, имеющего отношение к Октябрю. Третьяковская галлерея не желает приобретать картины, тематически связанные с революцией.
Третьяковская галлерея справила своеобразный тоже десятилетний юбилей,— она не впустила Октябрь в галлерею.
Сейчас готова выставка художественных произведений к 10-летию Октября, организованная комиссией Совнаркома.
Не пора-ли подумать о создании нового музея, где бы мог воспитываться новый человек? Но если из „Петербурга" совершенно разумно сделали Ленинград, то, не пора ли, Третьяковскую галерею приспособить для нужд граждан СССР, ведь картины пишутся не для искусствоведов, ведь:
„Искусство принадлежит народу. Оно должно уходить своими глубочайшими корнями в самую толщу широких трудящихся масс.
Оно должно быть понятно этим массам и любимо ими.
Оно должно объединить чувства, мысль и волю этих масс, поднимать их”. (Ленин)
